Globe: Венецианский купец

Globe: The Merchant of Venice

Джонатан Прайс в роли одного из самых известных аутсайдеров мировой драматургии заставит задуматься, кто на самом деле ростовщик Шейлок – злодей или жертва?

Одна из самых напряженных пьес Шекспира полна вполне актуальных конфликтов: ксенофобия vs толерантность, религиозные скрепы vs современное общество, формализм закона vs милосердие... Да и действие разворачивается в очень знакомой атмосфере общества потребления: в богатейшей ренессансной Венеции, где процветает торговля и крутятся большие деньги. А где деньги – там кредиты, долги и… коллекторы.

Бассанио берет деньги взаймы у лучшего друга Антонио, чтобы добиться любви прекрасной (и богатой) Порции. Антонио, купец-авантюрист, вынужден сам взять кредит у ростовщика-еврея Шейлока. Залогом становится… фунт его собственной плоти. И, конечно, все, что может пойти неправильно, идет неправильно – и Антонио предстает перед судом за неуплату долга. Справедлив ли Шейлок, когда настаивает на выполнении жестокой сделки? Как выйдет из ситуации должник?

Смотреть в кинотеатре

Смотреть онлайн за 550 ₽

Подписаться на рассылку

Действующие лица и исполнители

Шейлок

Джонатан Прайс

Джессика

Фиби Прайс

Порция

Рэйчел Пикап

Антонио

Доминик Мэфхэм

Бассанио

Дэниел Лапэйн

Лоренцо

Бен Лэм

Соланио

Реге-Жан Пейдж

Над спектаклем работали

Режиссёр

Джонатан Манби

Художник

Майк Бриттон

Композитор

Джулс Максвелл

О спектакле

«Да разве у жида нет глаз? Разве у жида нет рук, органов, членов тела, чувств, привязанностей, страстей?...»

Было бы странно ставить сегодня пьесу с недвусмысленным подзаголовком «Превосходнейшая история о венецианском купце с изображением чрезвычайной жестокости жида Шейлока по отношению к сказанному купцу, у которого он хотел вырезать ровно фунт мяса» исключительно с позиций шекспировского времени. Поводом для появления этого сочинения (как и «Мальтийского еврея» Марло) стал взрыв антисемитизма в Англии конца XVI века после казни врача-еврея, которого обвинили в том, что он собирался отравить королеву. На королеву, конечно, никто не покушался, но осадок в обществе остался.

Тем более интересно, как сквозь очевидное авторское намерение прорастает гений великого знатока человеческой психологии. Сам текст Шекспира противится его собственным представлениям о мире, и за историей о злобном и комичном еврее-ростовщике внезапно вырастает большая трагическая фигура изгоя. Эту трактовку нащупали великие актеры уже к середине XVIII века. И вот в 2016 году Джонатан Прайс в постановке Джонатана Манби возвращает глубину и амбивалентность непростому герою Шекспира со всей мощью своего драматического дара.

Ключом к успеху Прайса является его двойственность: это Шейлок, в котором сплелись до почти полного взаиморастворения роли жертвы и мелочного домашнего тирана. В двух соседних сценах Прайс сначала заставит вас почувствовать, какая горечь скрыта в лицемерии чужака, который постоянно вынужден подстраиваться под враждебное ему общество. А оставшись наедине с дочерью Джессикой (которую, кстати, играет реальная дочь Джонатана Прайса Фиби), мгновенно преобразится в косного и даже жестокого отца.

За драматическим мастерством Прайса, который в ключевой сцене в суде разрывает зрителям сердце своим исполнением самого известного в мире монолога о равенстве, можно было бы забыть, что «Венецианский купец» – комедия. Но «Глобус» не даст этого забыть: шуток и включения в игру зрителей партера здесь даже больше, чем можно было бы ожидать, в том числе, в исполнении самого Прайса.

Постановка Манби, безусловно, вращается вокруг Шейлока, что может быть проблемой, ведь главные герои здесь – Антонио, Порция и Бассанио. Однако Рэйчел Пикап вдыхает столько жизни и любви в отношения своей Порции с по уши влюбленным в нее Бассанио (Дэниел Лапэйн), а Антонио (Доминик Мэфхэм) так непривычно сдержан и даже мрачен, что тройка положительных героев-христиан тоже не выглядит однозначными и скучными.

…И все же на весах веселья и печали последняя чаша у Манби перевешивает: режиссер заканчивает постановку на нетипичной для «Глобуса» пронзительной и вопросительной ноте – справедливо ли обошлись с Шейлоком?.. И фигура старика-еврея, годами унижавшегося, скрывавшего свои истинные чувства и ценности, потерявшего все и полностью раздавленного, не скоро сотрется из памяти.